Первый японский исследовательский атомный реактор JRR‑1 достиг критичности в 1957 году. А первую японскую АЭС «Токай‑1» начали сооружать в 1960 году на острове Хонсю, в 130 км от Токио. Ее сердцем стал реактор Magnox мощностью 160 МВт с газовым охлаждением. Все строительные работы и создание реактора осуществила британская General Electric Company (GEC). В 1966 году станция была передана в коммерческое использование и проработала до 1998 года. В 1965 году был запущен демонстрационный кипящий водо-водяной (BWR) реактор JPDR мощностью 120 МВт.

Эта деятельность заложила основы бурного развития атомной отрасли Японии. В 1970 году были построены три водо-водяных реактора и началась их промышленная эксплуатация. Окончательно ядерная энергетика стала стратегическим приоритетом в стране после нефтяного кризиса в 1973 году. Государство импортировало реакторы PWR и BWR из США и Великобритании, создавалась система научных институтов и исследовательских организаций. В 1978 году была введена в строй первая в стране 1100 мегаваттная АЭС «Токай‑2» с кипящим водо-водяным реактором дизайна General Electric. В то же время Hitachi Co Ltd, Toshiba Co Ltd и Mitsubishi Heavy Industry Co Ltd учились проектировать и строить легководные реакторы самостоятельно, по чертежам, выкупленным у зарубежных партнеров. И к концу 1970‑х японская промышленность уже создавала собственные ядерные мощности.

К 1996 году в Японии работали 49 атомных реакторов (27 BWR, 21 PWR и один газоохлаждаемый) суммарной мощностью около 42 ГВт.

В 1975 году Япония приняла Программу совершенствования и стандартизации легководных атомных реакторов, состоящую из нескольких этапов. На первых двух реакторы PWR и BWR модернизировали, а также провели унификацию оборудования, документации и схемных решений, чтобы снизить сроки и стоимость строительства. На третьем этапе мощности реакторов были увеличены до 1300−1400 МВт (проекты APWR и ABWR). Последний этап растянулся вплоть до 1996 года (первый коммерческий пуск ABWR, «Касивадзаки-­Карива‑6»). Ощутимым результатом программы стало увеличение среднего коэффициента использования мощности: с 46 % в 1977 году до 79 % в 2001‑м.

Что касается топлива, то первый концентрат природного урана (желтый кек) в Японии получили в 1959 году из руды, добытой на горном перевале Нинге-тогэ на границе префектур Окаяма и Тоттори в западной части Японии (регион Чугоку). Там работал НИИ ядерного топливного цикла, занимавшийся обогащением урана, переработкой топлива и исследованиями замкнутого ядерного топливного цикла. В 1990‑х годах добыча здесь ­прекратилась.

В те же годы главным учреждением, занимавшимся топливным циклом и исследованиями в этой области, стала Корпорация по разработке энергетических реакторов и ядерного топлива (Power Reactor and Nuclear Fuel Development Corporation), известная как PNC (с 1998 года — ​JNC, Японский институт развития ядерного цикла). Разброс ее деятельности был довольно широк: от разработки урановых месторождений в Австралии до утилизации высокоактивных отходов. После преобразования в JNC институт сосредоточился на разработке реакторов на быстрых нейтронах, производстве МОКС-топлива и утилизации высокоактивных отходов. Это дало серьезный результат: с 1995 до 2010 года проработала АЭС «Мондзю» с одноименным прототипным быстрым натриевым реактором мощностью 280 МВт. Аналогичные быстрые реакторы были только в СССР/РФ и Франции.

В 2000−2010‑х были введены в эксплуатацию новые серии ABWR, проектировался APWR для площадок АЭС «Симанэ» и "Цуруга". Параллельно шла работа по продлению ресурса действующих BWR/PWR до 60 лет. В 2005 году было создано Агентство по атомной энергии Японии (JAEA), в его штате более 3 тыс. человек.

После аварии на "Фукусиме‑1″ (2011) власти взяли курс на снижение зависимости от ядерной энергии. К тому времени в Японии работало 54 атомных реактора, производивших 30 % электроэнергии в стране. Сначала правительство хотело полностью отказаться от атомной энергии к 2040 году и заглушить все реакторы по достижении 40 лет проектной эксплуатации. Однако в 2012 году новый глава правительства Синдзо Абэ заявил, что Япония без атомной энергетики обойтись не сможет. Поэтому акценты сместились на введение дополнительных мер безопасности для действующих реакторов. Законодательство в области атомной энергетики было заметно ужесточено, для всех реакторов введены новые стандарты безопасности с учетом экстремальных природных явлений, а также обязательные стресс-­тесты («постфукусимские» требования). Одно из ключевых изменений — ​закон, разрешивший реакторам работать более 60 лет, при условии соблюдения дополнительных мер безопасности.

С технической стороны акцент был сделан на повышение устойчивости атомных станций: модернизированы системы аварийного электроснабжения, внедрены дополнительные мобильные источники энергии, построены дамбы и защитные стены от цунами, улучшены системы отвода водорода для предотвращения взрывов, в защищенных помещениях размещено резервное оборудование.

В 2011−2012 годах почти все реакторы в стране были остановлены для проверки и модернизации. 27 реакторов были выведены из эксплуатации: модернизация, направленная на соответствие новым требованиям безопасности, оказалась слишком дорогой или была признана невозможной. 14 реакторов были перезапущены после модернизациии и находятся в эксплуатации. Остальные — «на паузе»: по ним не принято окончательное решение о запуске или выводе из эксплуатации.

Возвращение к истокам и перспективы
В начале 2025 года правительство Японии объявило о намерении увеличить долю ядерной энергетики в энергобалансе страны. Решение необходимое: новые мощности нужны для поддержания новых энергоемких отраслей, таких как производство полупроводников, и центров обработки данных. Таким образом Япония фактически делает разворот на 180 ° в атомной политике, стремясь «использовать ядерную энергию по максимуму». Согласно новому плану, подготовленному японским министерством экономики, торговли и промышленности, уже к 2040 году атомная энергетика должна обеспечивать 20 % всего энергопотребления страны. Это примерно в три раза выше, чем сейчас.

Принятый правительством план передан на обсуждение и утверждение в парламент. Входивший в состав правительственного комитета по подготовке новой стратегии депутат Даисиро Ямагива заявил журналистам, что «страна, которая 90 % своих энергоносителей получает из-за рубежа», больше не может игнорировать ядерные источники энергии, тем более если она собирается выполнять обязательства по сокращению выбросов парниковых газов.

Япония планирует «рестарты» законсервированных блоков. Так, Kansai Electric Power Co решила возобновить строительство АЭС «Михама». В 2010 году компания планировала строительство нового энергоблока взамен реактора «Михама‑1» мощностью 340 МВт, но после аварии на "Фукусиме‑1″ работы были приостановлены. В ближайшее время компания должна начать геологоразведочные и топографические работы на объекте, затем разработать базовый проект строительства, который будет утверждаться ядерным регулятором Японии.

Это не единственная хорошая новость для японской атомной энергетики. В июле 2025 года Японский ядерный регулятор (NRA) признал 3‑й энергоблок АЭС «Томари» готовым к возобновлению эксплуатации. Это уже 18‑й японский блок АЭС, прошедший проверку безопасности NRA. АЭС «Томари» состоит из трех блоков с реакторами с водой под давлением: блоки №№ 1 и 2 мощностью по 550 МВт и блок № 3 мощностью 912 МВт. Все они были отключены от сети в 2012 году после аварии на "Фукусиме‑1″. С тех пор оператор АЭС, компания Hokkaido EPC, добивается одобрения регулятора на перезапуск реакторов после принятия новых мер безопасности, усиления защиты станции и модернизации реакторной установки. Hokkaido EPC построила новую дамбу высотой 16,5 метра, а к 2027 году, в соответствии с указанием регулирующего органа, возведет еще одну дамбу высотой 19 метров. В отношении блоков №№ 1 и 2 АЭС «Томари» NRA все еще проводит проверку систем безопасности.

В декабре 2024 года Chugoku Electric Power Company перезапустила второй энергоблок АЭС «Симанэ» мощностью 789 МВт (BWR), не работавший с января 2012 года.

Осенью 2024 года компанией Tohoku Electric Power был перезапущен второй энергоблок АЭС "Онагава" мощностью 825 МВт. Компания планирует также вернуть в строй другой работоспособный энергоблок АЭС «Онагава" — ​№ 3 мощностью 825 МВт.

Также проверку на соответствие новым требованиям безопасности проходят две АЭС: «Хигасидори» мощностью 1100 МВт и строящаяся в Тохоку «Ома».

Заключение
Япония постепенно возвращается к активной атомной политике, сочетая рестарты остановленных реакторов с планами строительства новых блоков. Основное внимание уделяется модернизации существующих станций и продлению их ресурса, что позволит быстрее нарастить долю атомной энергии в энергобалансе страны. Правда, проекты по новым реакторам идут медленно, сталкиваясь с общественным сопротивлением и строгими регуляторными требованиями. Выполнение амбициозных планов японского ядерного ренессанса (с долей атома до ~20 % к 2040 году) будет зависеть от темпов рестартов и доверия общества.

После поражения во Второй мировой вой­не Япония прошла несколько знаковых и значимых этапов в экономическом развитии. Поначалу ситуация казалась бесперспективной, так как американская оккупационная администрация всерьез проводила политику экономического сдерживания Японии, дабы не дать возродиться японскому милитаризму. Однако с началом холодной вой­ны и победой коммунистических сил в материковом Китае Вашингтон пересмотрел отношение к Японии. Теперь США нужен был надежный и сильный союзник на Дальнем Востоке, и было решено сделать такого союзника из Японии. Поэтому США стали активно содействовать ее экономическому развитию. Результаты не заставили себя долго ждать — ​уже примерно в 1955 году Япония вступила в период высоких темпов промышленного и экономического роста, который в мире известен под эффектным названием японского экономического чуда. Темпы роста японской экономики в то время были действительно беспрецедентными — ​10−11 % ежегодно, самые высокие среди развитых стран того времени. Практически полное отсутствие собственных запасов ископаемого топлива не тормозило экономического развития, так как нефть на мировых рынках стоила недорого и была доступна в изобилии. Однако уже в тот период Япония приступила к развитию альтернативных источников энергии. Так, первая атомная станция в стране начала работать в 1966 году.

В 1973 году, после первого нефтяного «шока», оборвался многолетний период японского экономического чуда. Экономика страны оказалась уязвимой и зависимой от больших объемов нефтяного импорта из Ближнего Востока. Последовало десятилетие вынужденной структурной перестройки экономики на более энергоэффективный и энергосберегающий лад. В это время активно развивалась атомная энергетика — ​если в 1980 году в стране было 18 реакторов, то к концу десятилетия — ​вдвое больше. Также к 1980‑м годам Япония полностью перешла на собственное реакторостроение.

Рубеж 1990‑х вновь выдался непростым, так как активизация экономики во второй половине 1980‑х, как оказалась, базировалась во многом на спекулятивных операциях, что привело в 1990−91 годах к краху экономики «мыльного пузыря». Непосредственно на сфере энергетики финансовый кризис сильно не отразился, однако экономика страны вступила в неоднозначный и сложный период так называемого потерянного десятилетия. Потерянного с точки зрения экономического роста. В этом определении заложена и отражена вся ностальгия японцев по совсем недавнему выдающемуся экономическому росту.

«Потерянное десятилетие» для японской экономики в итоге растянулось на 20 лет; достичь темпов роста 1955−1980‑х так и не удалось. В 2000‑х годах экономический рост был весьма умеренным и неровным, в 2008−2009 даже показывал отрицательные значения под влиянием глобального экономического кризиса. Внутренние проблемы, такие как дефляция, старение населения, слабый внутренний спрос, также препятствовали росту.

В 2010 году Китай обогнал Японию по объему ВВП, сместив со второй позиции на позицию третьей крупнейшей экономики мира с $ 5,47 трлн ВВП. В 2010 -х годах среднегодовой рост японской экономики составлял около 1 %. Это весьма скромный показатель, однако характерный для многих развитых экономик.

События 2011 года: Великое землетрясение в Восточной Японии, цунами и авария на АЭС «Фукусима‑1" — ​очень мощно и негативно повлияли на экономику Японии. Это был один из самых значительных кризисов после Второй мировой вой­ны, изменивший инфраструктуру, сферу энергетики, бюджет страны. Экономической ущерб от катастрофы оценивается более чем в $ 200 млрд, это была одна из самых „дорогих“ природных катастроф. Страну постиг энергетический кризис, так как после аварии на "Фукусиме‑1» были остановлены абсолютно все атомные реакторы. Между тем до 2011 года АЭС обеспечивали до 30 % электрогенерации в стране. Пришлось увеличить нагрузку на ТЭЦ, импортировать в полтора-два раза больше СПГ, нефти, угля. Это увеличило энергетические расходы и дефицит торгового баланса. После многолетних общественных дискуссий и колебаний Япония все же не отказалась от использования атомной энергетики, однако от планов масштабного строительства новых реакторов пришлось воздержаться.

Сегодня японская экономика вынуждена бороться уже за четвертое место в мире по объему ВВП, так как в 2024−2025 годах ее активно пытались опередить то Индия, то Германия. Вместе с тем это все та же зрелая, развитая, постиндустриальная экономика, базирующаяся на высокотехнологичном современном производстве. Японская экономика сталкивается с внутренними рисками и внешними вызовами, например, государственным долгом и дефляцией, старением населения, кризисами, участием в международной санкционной политике, конкуренцией с Китаем. Одна из амбициозных целей Японии — ​построить «зеленую» экономику, добиться к 2050 году углеродной нейтральности, стать одним из глобальных экспортеров «зеленых», экологически чистых решений в сфере энергетики и цифровизации.

После вступления в должность премьер-­министра Японии Фумио Кисиды (в октябре 2021 года) наблюдается заметный поворот в японской энергетической политике (схожего курса придерживался и премьер-­министр Сигэру Исиба, сменивший Ф. Кисиду в октябре 2024 года и покинувший свой пост в сентябре 2025‑го). Согласно Седьмому Стратегическому энергетическому плану, принятому в феврале 2025 года, правительство планирует увеличить долю атомной генерации с текущих 9 % до 20 % к 2040 году. Фактически этот документ знаменует отказ от предыдущих обязательств — ​"минимизации зависимости от атомной энергетики".

Конечно, социально-­политические последствия этого курса находят отражение в структуре общественных настроений. В кабинете министров даже была сформирована специальная межведомственная группа для обеспечения согласия местных жителей на перезапуск АЭС «Касивадзаки-­Карива» корпорации TEPCO. Эти меры свидетельствуют о признании правительством необходимости активной работы с общественным мнением.

Политические элиты в целом демонстрируют неоднозначное отношение к "атомному возрождению". Согласие в этом вопросе с позицией правящей коалиции Либерально-­демократической партии и Комэйто выражают правоцентристские группы: Демократическая партия для народа и Партия инноваций Японии. Против выступают Конституционно-­демократическая, Коммунистическая партии, а также Рейва Синсэнгуми.

Согласно исследованию Японской организации по атомной энергетике (JAERO), проведенному в октябре 2024 года, 58,1 % респондентов положительно отношение к использованию атомной энергии; 18,3 % из них поддерживают увеличение уровня генерации на АЭС до значений 2010 года, а 39,8 % считают необходимым постепенное сокращение доли АЭС в структуре генерации, но не полный отказ от них.

Примечательно, что наивысшее за всю историю количество респондентов — ​33,1 % -на вопрос: «Как вы относитесь к использованию атомной энергии?" — ​ответили: «Не знаю», что на 12,5 пунктов выше, чем десятилетием ранее. Среди причин неопределенности респонденты указывают недоверие к официальной информации (33,5 %), избыточность (27,0 %) и недостаток информации (25,9 %). Особенно выражена неопределенность среди молодежи до 24 лет, получающей сведения в основном из социальных сетей.

«Радиационная тревожность» как социально-­психологический феномен остается значимой проблемой японского общества. Систематический обзор, охватывающий период 2012—2015 годов, показал постепенное снижение уровня радиофобии среди жителей префектуры Фукусима. Однако более актуальные исследования по-прежнему демонстрируют: страх перед радиацией причиняет больший вред общественному благополучию, нежели сама радиация.

Японский опыт демонстрирует парадоксальную динамику: несмотря на фукусимскую катастрофу, страна постепенно возвращается к использованию мирного атома, что четко укладывается в логику глобального тренда на декарбонизацию. По данным опроса Nikkei, впервые за более чем 10 лет большинство японцев поддерживают перезапуск объектов атомной генерации при условии обеспечения безопасности — ​53 % против 38 %.

Снижение категорически негативного отношения к атомной энергетике в Японии — ​устойчивый тренд. Если в 2014 году 16 % японцев выступали за немедленное прекращение использования атомной энергии, то к 2024 году данный показатель сократился до 5 %. Экономические факторы играют решающую роль — ​очевидно, что АЭС входят в число наиболее «устойчивых» и недорогих низкоуглеродных источников энергии сегодня и в перспективе до 2040 года.

Региональный анализ показывает: в регионах Кюсю и Кансай, где идет перезапуск атомных станций, доля низкоуглеродных источников в структуре генерации выше, чем в среднем по стране, а цены на электроэнергию почти на 30 % ниже. Эти экономические преимущества проявляются в виде снижения тарифов для промышленных и бытовых потребителей, что способствует росту общественной поддержки.

Общественное отношение к использованию атомной энергии в Японии характеризуется поиском баланса между травматическим опытом, с одной стороны, и прагматическими соображениями энергетической безопасности и экономической эффективности — ​с другой. Курс правительства на "атомное возрождение" встречает постепенно растущую поддержку граждан, что свидетельствует о фундаментальных изменениях в социально-­политических настроениях японского общества в контексте глобального атомного ренессанса.