Все краски Севера

Степан, расскажите, пожалуйста, как вы пришли работать в Росатом.

Я коренной нижегородец, окончил Институт ядерной энергетики и технической физики (ИЯЭиТФ) НГТУ им. Р. Е. Алексеева. Проходить преддипломную практику меня пригласили на далекую Кольскую АЭС. Осенью 2011 года я уехал на север. Масштабы Кольской АЭС меня впечатлили: огромные цеха! Все чисто, опрятно, красиво! Я понял, что хочу вживую увидеть «железо», «пощупать» производство, набраться опыта. После получения диплома в 2012 году поступил на должность оператора спецводоочистки реакторного цеха Кольской АЭС. За шесть лет успел поработать оператором-­обходчиком, инженером и ведущим инженером по управлению реактором (ВИУР). Моя работа заключалась в управлении не только сердцем АЭС — ​ядерным реактором, но и всеми системами реакторного отделения.

Как вы попали на ПАТЭС «Академик Ломоносов»?

В начале 2018 года я в шутку сказал другу: «Как здорово было бы устроиться на ПАТЭС… Уникальный проект, коллектив небольшой, есть перспективы для роста». Через месяц друг ответил: «Я узнал: ​на ПАТЭС есть вакантные места. Вот номер телефона — ​звони». Сказано — ​сделано. Звонок будущему начальнику, резюме, анкета… Прощай, КАЭС, здравствуй, ПАТЭС!

Пришлось ли переучиваться?

Да, конечно. На ПАТЭС принципиально иная реакторная установка: вместо ВВЭР‑440 — ​КЛТ‑40, много других особенностей. Переобучение заняло 12 месяцев. Полгода подготовки в учебном центре ПАТЭС в Петербурге: лекции, зачеты, работа на тренажере. Затем три месяца стажировки на ПЭБ. После — ​сдача экзаменов и получение лицензии на управление плавучим энергоблоком, дублирование и допуск к самостоятельной работе. Я устроился на ПАТЭС 1 июля 2018 года, а приступил к работе на центральном посту управления ПЭБ ровно через год.

В перерыве между лекциями у меня были командировки в Мурманск — ​на базу «Атомфлота», где «Академик Ломоносов» проходил швартовные испытания. Во время первой же командировки мне поручили контролировать загрузку новых ТВС в реактор. Я с удовольствием согласился и уже вечером осматривал первые ТВС. Это удивительное ощущение: держать в руках ядерное топливо — ​сердце ядерного реактора, сердце ПАТЭС. Тщательно осмотрев ТВС, мы с коллегами подготовили их к загрузке в реактор. Процесс этот очень ответственный и кропотливый: 300 ТВС загружали несколько недель.

Как ПЭБ транспортировали из Мурманска в Певек?

По завершении испытаний плавблок передали заказчику, а нам предстояло организовать доставку «Академика Ломоносова» по Северному морскому пути в Певек. По правилам, если ядерное топливо загружено в реакторы, экипаж должен находиться на борту ПЭБ. Когда «Академика Ломоносова» транспортировали из Петербурга в Мурманск, реакторы были пусты, поэтому экипаж в количестве трех человек находился на судне сопровождения. Теперь всё было иначе. При переходе из Мурманска в Певек весь экипаж — ​70 человек, в том числе капитан, судовая команда и спецперсонал — ​был на борту ПЭБ. И я в том числе.

«Ломоносов» — ​несамоходное стоечное судно. Это экономически оправданно, ведь путь от стоянки до судоремонтного завода плавблок проходит раз в 10 лет. Все 2 тыс. морских миль плавблок вел на буксире дизельный ледокол «Диксон». Несмотря на то что реакторы были заглушены, на центральном пульте управления контроль ядерной и радиационной безопасности велся непрерывно.

В сентябре 2019 года ПЭБ был пришвартован к мол-причалу Певека. В декабре приступили к пусковым работам — ​масштабной проверке всех систем и механизмов реактора, паротурбинной установки, защит и блокировок. Также осуществили наладку энергомоста ПЭБ — ​мол-причал и подключили комплекс береговых сооружений. Вывод реактора на минимальную контролируемую мощность выполнял лично я.

В декабре 2019 года ПАТЭС была успешно подключена к Чаун-­Билибинскому энергоузлу и выдала первые киловатт-часы в сеть.

Кто входит в состав экипажа ПЭБ?

Экипаж ПЭБ можно разделить на судовую команду и спецперсонал.

Судовая команда — ​это матросы, боцман, вахтенные помощники капитана, старпом.

Спецперсонал — ​это работники реакторного, машинного (турбинного) и котельного отделений, а также сотрудники электромеханической службы и службы контрольно-­измерительных приборов. Спецперсонал подчиняется главному инженеру-­механику — ​это главный технический специалист на борту ПЭБ.

Старпом и главный инженер-­механик подчиняются капитану ПЭБ. Капитан подчиняется главному инженеру станции, а главный инженер — ​директору ПАТЭС.

Такая система управления сочетает судовую и сухопутную структуры. Это уникальная система, но ведь и ПАТЭС пока ​единственная в мире!

Каковы были ваши должностные обязанности на ПЭБ?

Я работал ведущим инженером по управлению блоком (ВИУБ). Помимо управления реакторной установкой, в мои обязанности входило управление турбогенератором и всеми связанными системами (на Кольской АЭС за турбину отвечал ведущий инженер по управлению турбиной).

Основное отличие плавучего энергоблока от традиционной АЭС — ​простота и удобство управления реакторной установкой при высокой безопасности. Меньше действий, выше автоматизация, интуитивно понятнее множество моментов.

Рабочее место ВИУБ — ​на центральном посту управления (ЦПУ). Основная работа — ​ведение режимов реакторной установки и турбогенератора: пуски и остановы блока, переходные режимы, маневрирование мощностью, включение и отключение оборудования реакторного и машинного отделений, проверки систем, важных для безопасности. И еще один важный момент: ПАТЭС — ​плавучая атомная теплоэлектростанция, поэтому контроль выдачи тепла на берег — ​тоже задача ВИУБ.

Как устроен ПЭБ? Насколько комфортно там жить экипажу?

На борту есть порядка 70 одноместных и двухместных кают, в которых проживает обслуживающий персонал, а также столовая (камбуз). Для нужд экипажа предусмотрены бассейн, спортивный и тренажерный залы, две бани, библиотека, видеосалон. Каюты напоминают номера в отеле: в каждой — ​кровать, шкаф, стол, диванчик, телевизор, санузел.

Как выстроен график сотрудников ПЭБ?

Вахта на ПАТЭС длится два месяца.

О графике расскажу на своем примере. Жил я на борту судна, работал по графику 12/24. Распорядок дня следующий: в восемь утра надо быть на рабочем месте — ​ЦПУ. Смена длится 12 часов. Обед в ЦПУ приносили в час дня. После смены — ​ужин, и ты свободен на 24 часа. Кажется, что это много. Но после двенадцатичасовой смены хочется спать: восемь часов на сон. С утра завтрак, потом — ​свободное время (развлечений на борту, как я уже рассказал, хватает). Если есть желание — ​можно сойти на берег и погулять по Певеку: в городе есть кинотеатр, несколько кафе, спортплощадки. Когда позволяла погода, профсоюз организовывал поездки в окрестности города. Так что скучно не было, каждый находил для себя занятие по вкусу.

В час дня — ​обед, а потом надо набраться сил перед следующей сменой: с восьми вечера до восьми утра. После смены — ​отдых и следующая смена… Прибавьте к этому полярную ночь — ​и станет понятно, что условия работы непростые. Чтобы контролировать психологическое состояние сотрудников, на ПЭБ работает штатный психолог. К нему можно обратиться в любое время, также он организует интересные мероприятия.

Какие у вас впечатления от Певека?

Певек — ​город по меркам России небольшой, с населением 5 тыс. человек, но для этого региона — ​настоящий мегаполис. Он находится в зоне вечной мерзлоты, поэтому все дома стоят на сваях: если лед подтает, здание на фундаменте может обрушиться. Дома — ​в основном пятиэтажки, но непривычного, «северного» дизайна. В городе нет сетевых магазинов вроде «Магнита» или «Пятерочки», зато в каждом доме — ​несколько минимаркетов. Цены, конечно, высокие — ​это связано с тем, что всё, кроме рыбы и оленины, привозное. Крупы, мясо, консервы доставляются только морем. Ближайшие порты доставки провизии — ​Архангельск и Петропавловск-­Камчатский, а это тысячи морских миль от Певека. Навигация доступна только с июля по октябрь, в остальное время года море сковано льдом (или «стало твердым», как говорят местные). Фрукты и некоторые скоропортящиеся овощи доставляют самолетом. Яблоки по 200 руб/кг считаются очень дешевыми, их разбирают за пять минут.

Как жители Певека отнеслись к появлению ПАТЭС?

Поначалу — ​с недоверием, и их можно понять: неуютно, когда в тихий уголок на краю земли приплывает чудо современной техники. Но потом, после получения первой энергии, люди успокоились. Качество электроэнергии было на высоте, лампочки в квартирах перестали постоянно мигать. А когда ПАТЭС начала давать тепло в дома певекчан, жители почувствовали, что такое хорошее отопление — ​в квартире можно ходить без теплой кофты и открывать форточки даже в сильные морозы.

До ПАТЭС тепло и электричество Певеку давала Чаунская ТЭЦ постройки 1942 года. Станция старая, работала на угле, так что весь город был присыпан угольной пылью. Так себе картинка… С появлением ПАТЭС снег в городе снова стал белым.

С тех пор как Певек вошел в семью атомных городов, Росатом реализует здесь социальные программы: уже отремонтированы чаунский краеведческий музей и певекский кинотеатр, построены детские площадки, оборудован по последнему слову техники атомкласс, в проекте — ​строительство ледового стадиона и много чего еще.

Вообще я люблю север — ​он очень красивый! На Кольском полуострове, вокруг города и Кольской АЭС — ​лес. Это не тайга: деревья низкие, подлеска почти нет. А в окрестностях Певека — ​тундра. С вершины сопки все видно на десятки километров вокруг. Особенно красиво здесь в июле-августе. Но нужно быть начеку: летом белые медведи не раз появлялись в городе и у ПАТЭС. Местные жители привыкли к ним, а мне было страшновато.

На ваш взгляд, насколько перспективны малые атомные станции и плавучие энергоблоки?

Во всем мире тема малой атомной энергетики сейчас в тренде. США, Китай, Канада, Южная Корея разрабатывают собственные проекты реакторов для АЭС малой мощности. Но одно дело — ​проекты, по большей части эскизные. И совсем другое — ​успешно работающая в непростых полярных условиях ПАТЭС. Несколько малых плавучих энергоблоков находятся на разных стадиях реализации, запланирована к строительству наземная малая АЭС в Якутии.

Чем хороши плавучие энергоблоки? Во-первых, если обычные АЭС строятся «в чистом поле», то ПЭБ — ​на специализированных предприятиях, там же проходят испытания. Во-вторых, ПЭБ — ​это мобильность. («Академика Ломоносова» изначально хотели разместить в Северодвинске, затем — ​в Вилючинске на Камчатке, и наконец выбор пал на Певек, так как понадобилось заместить мощности Билибинской АЭС.) В-третьих, это простота управления и эксплуатации. К примеру, пуск большой АЭС после ремонта или другого планового останова от начала разогрева реактора до выдачи электроэнергии в сеть занимает несколько дней. Это сложный технологический процесс, требующий участия сотни человек. Пуск ПАТЭС — ​это часы: от момента получения разрешения на пуск до первых киловатт-­часов в сети проходит менее половины суток! Это стало возможным благодаря прародителям АЭС малой мощности — ​судовым реакторам, которые использовались на атомных подводных лодках. У военных всё должно быть быстро и просто, поэтому подбиралось особое оборудование, устанавливались специальные режимы его эксплуатации.

Почему вы перешли на работу в ОКБМ им. И. И. Африкантова?

Работу в ОКБМ я рассматривал еще в институте: здесь работали два моих дедушки и бабушка. Но проектировать АЭС без практического опыта не хотелось, поэтому я устроился на Кольскую АЭС, а затем — ​на ПАТЭС. Работая в эксплуатации, я постоянно мечтал ­что-то улучшить в конструкции, доработать проект. Получив всесторонний опыт эксплуатации АЭС и ПАТЭС, решил, что пришло время заняться проектной работой, сделать будущие ПЭБ еще более совершенными. С 2022 года я работаю в ОКБМ, в отделе, который занимается проектированием ледоколов и ПАТЭС. Я очень рад, что мои знания и опыт применяются в новых проектах.